Из истории развития теории поля

Дэви вначале отказывает Фарадею ввиду отсутствия вакансии и предупреждает его, что „наука —особа черствая, и она в денежном отношении лишь скупо вознаграждает тех, кто посвящает себя служению ей“. А администратор института, с которым советуется Дэви на счет просьбы Фарадея, отвечает: „Пусть моет посуду. Если что-нибудь стоит, то начнет работать. Ежели откажется, то значит никуда не годится“. Помог Фарадею несчастный случай. Взрывом колбы в лаборатории были повреждены глаза Дэви, и он не мог ни читать, ни писать, а потому решает взять Фарадея секретарем. Через некоторое время Фарадей становится лаборантом Дэви. В будущем, когда Дэви спросят о самом главном его научном достижении, он ответит: „Самым важным моим открытием было открытие Фарадея“.

Поездка с Дэви в Европу, встречи с такими учеными, как Ампер, Гей- Люссак, Вольта, во многом способствовали научному становлению Фарадея, который помогал Дэви в его опытах во время лекций, участвовал в беседах с учеными. Из Европы он писал: „Я научился понимать свое невежество, стыжусь своих разнообразных недостатков и желаю воспользоваться теперь случаем исправить их“. Но это лишь начало его научного пути, и столь самокритичная оценка вполне естественна. Пройдут годы, а Фарадей, став признанным ученым с мировой известностью, останется столь же строгим к себе и столь же скромным. В последние годы жизни он дважды отклоняет почетнейшее предложение стать президентом Королевского общества — высшего научного учреждения Англии. Столь же категорично он отказывается от предложения о возведении его в рыцарское звание, дающее ему ряд прав и почестей, в числе которых и такое, как превращение в „сэра Майкла Фарадея“. Простота, благожелательность, доброта, скромность — вот его характернейшие черты.

Фарадей не был математиком. Его научная работа всегда связана с экспериментом. Все свои опыты (в том числе и неудачные) он со скрупулезной тщательностью записывал в особом дневнике, который потом вышел в виде обширного труда „Экспериментальные исследования по электричеству“. Последний параграф дневника помечен номером 16 041. Всего с1816 по 1862 г. он опубликовал 220 работ. В дневниках Фарадея не было ни одной формулы, и тем не менее это был один из глубочайших теоретиков, ценящий не математический аппарат, а физическую суть, механизм явлений. В записках Фарадея обнаружена „школа научных заслуг“, содержащая четыре ступени: открытие нового факта; сведение его к известным принципам; открытие факта, не сводимого к известным принципам; сведение всех фактов к еще более высоким принципам. Открытия самого Фарадея — высшая ступень по его шкале.

В своих экспериментальных исследованиях Фарадей не щадил себя. Он не обращал внимание на проливающуюся ртуть, столь широко использующуюся в опытах того времени, и это укоротило его жизнь. Не обходилось и без взрывов приборов при исследовании сжижения газов. В одном письме он пишет: „В прошлую субботу у меня случился один взрыв, который опять поранил мне глаза… Первое время глаза мои были прямо-таки набиты кусочками стекла. Из них вынули тринадцать осколков“.

Его научное кредо, которым он руководствовался всю жизнь, выражено в следующих словах: „Ученый должен быть человеком, который стремится выслушать любое предположение, но сам определяет, справедливо ли оно. Внешние признаки явлений не должны связывать суждений ученого, у него не должно быть излюбленной гипотезы, он обязан быть вне школ и не иметь авторитетов. Он должен относиться почтительно не к личностям, а к предметам. Истина должна быть главной целью его исследований. Если к этим качествам добавиться еще трудолюбие, то он может надеяться приподнять завесу в храме природы“.

До последних дней Фарадей сохранил верность своим жизненным идеалам. Ослабевали возможности к напряженной умственной работе, но оставались высочайшая порядочность, доброта, честность. В 70 лет он, блестящий лектор, решает покинуть институт. „Здесь я провел счастливые годы, но настало время уйти из-за потери памяти и усталости мозга“. В числе мотивов ухода: „тускнеют и забываются прежние представления о правах, чувстве собственного достоинства и самоуважения. Сильная потребность поступать справедливо по отношению к другим и неспособность сделать это. Удалиться“. Последнюю лекцию он прервал, обратившись к слушателям со своими сомнениями — не слишком ли долго он находится с ними. Поднявшаяся в едином порыве аудитория овациями заставила его вернуться на кафедру.