Зарождение европейской культуры. Миф и идеал

М. Элиаде говорит о «платоновской» структуре всякой мифологии: все эмпирическое рассматривается архаичным человеком как «тени» вечных оснований. Мифологическое мышление принципиально не исторично, игнорирует историческую гетерогенность, все многократные изменения профанного эмпирического времени сводит к однократным актам творения, совершенным в трансцендентное время. К этом времени не применима наша категория «далекого прошлого» каждый год в дни праздников архаичный человек переходит в священное время — первичное мифическое время, преобразованное в настоящее (Элиаде М., 1994). Итак, время воспринимается мифологическим сознанием как качественно неоднородное, циклическое, обратимое.

Пространство также неоднородно существует сакральный центр мира («пуп земли») и периферия, где нарастает хаос. Только сакральная часть космоса представляется архаичному человеку реальностью в полном смысле слова; этот центр — место, где совершается ритуал.

Основателем ритуализма считается Дж. Фрейзер, сопоставивший отдельные мифологические мотивы с традиционными обрядами и выдвинувший теорию о происхождении большинства мифов из ритуалов. Особенно обстоятельно Фрейзер рассмотрел мифологический мотив «умирающего и воскресающего бога» в связи с аграрными календарными культами и более архаичными ритуалами посвящения (МНМ, 1991). Дискуссии об отношениях мифа и ритуала ведутся и по сей день, но можно с уверенностью сказать, что практически каждому ритуалу соответствует миф о его происхождении. Обратное не всегда верно, но если мифы и не отсылают к ритуалу прямо, «они не порывают связи с ритуалом и лежащим в его основе идеями, становясь другим (дополнительным) способом их выражения» (Топоров В. Н., 1988) Ритуал занимает стержневое положение в жизни архаичных обществ.

По некоторым данным, «праздники» в своей совокупности могли занимать половину всего годового времени (Топоров В. Н., 1988). Что представляет из себя ритуал в психологическом плане трудно понять, не находясь внутри него, т. е. в рамках той же культуры и в том же состоянии сознания. Основным годовым ритуалом практически в любом архаическом обществе является ритуал «обновления мира» (Элиаде М., 1995), связанный с космогоническими мифами, составляющими «костяк» мифологических представлений. Основной смысл космогонического процесса — превращение первозданного хаоса в упорядоченный космос, «неозначенного» и, следовательно, недифференцированного «нечто» в систему бинарных оппозиций («земля-небо», «свет-тьма», «инь- ян»). В индоевропейской мифологии главная такая оппозиция — это отец-небо и оплодотворяемая им обожествляемая земля-мать (в противоположность светлому богу - «темная», «черная»), от брака которых рождаются остальные мифологические объекты.

В ритуале, как и в мифе, главное — структура, «положительные или отрицательные оценки героев, та или иная мотивация их поступков вторичны по отношению к самим действиям, составляющим синтагматическую структуру» (Мелетинский Е. М., 1995). Таким образом, основным содержанием такого ритуала является схема порождения системы категорий, определяющей и мифологические представления. И в силу этиологизма мифологического мышления, в котором «причина» вещи есть её «сущность», по этой схеме, в этих категориях и будет восприниматься мир. «В силу операциональности определения объектов в мифопоэтическом мышлении (как это сделано?, как произошло? и т. п.) актуальная картина мира неминуемо и неразрывно связывается с космологическими схемами» (Топоров В. Н., 1988).

То, что эти категории определяют не только «теоретическую картину мира», но и всю практическую деятельность людей, подтвердить нетрудно: «В архаических и древних обществах космическая модель… является основой некоей универсальной глобальной символической модели, которая реализуется в ритуалах…, в устройстве „мужского дома“ и племенного селения, храма и города, в семейно-брачных отношениях, в одежде, в приготовлении пищи, в производственной деятельности, в самых разнообразных планах в сфере коллективных представлений и поведения. На всех этих уровнях воспроизводятся те же символы и структурные конфигурации» (Мелетинский Е. М., 1995).